Народный артист Республики Карелия, заслуженный артист КАССР, заслуженный работник науки и культуры КАССР Георгий Александрович Ситко

Родился 28 декабря 1922 года в городе Горловка Донецкой области. Семья была артистической — отец дирижировал оркестром в знаменитом цирке Дурова. В театр сначала пришел старший брат, ставший известным актером, народным артистом СССР. Георгий также с ранних лет мечтал о сцене. Но в планы, которые строило его поколение, вмешалась Великая Отечественная война.

На фронте он стал разведчиком, получил множество боевых наград, был несколько раз ранен. Война закончилась для него тяжелым ранением зимой 1945 в Будапеште.

После войны Г. А. Ситко поступил в студию при Таганрогском драмтеатре имени А. П. Чехова, в котором и сыграл свои первые роли. Затем работал в театрах Читы, Гомеля, Тулы. С 1961 г. и до конца жизни служил в театрах Петрозаводска.

Среди образов, созданных на сцене Русского драматического театра, — Сергей в «Иркутской истории», Дон Хуан в спектакле «Много шума из ничего», Уолтер в «Трехгрошовой опере», Егор Полушкин из «Не стреляйте в белых лебедей».

Актёр стоял у истоков театра «Творческая мастерская», открывшегося в ноябре 1988 г. спектаклем «Плаха». В этой, уже легендарной, постановке он исполнил несколько ролей. Затем он сыграл сразу три роли в спектакле «Остановите самолет, я слезу», был занят в «Дураковом поле», «Доходном месте», «Дяде Ване», других спектаклях «ТМ».

Жизнь подарила Георгию Александровичу полноценное семейное счастье. Супруга Вероника Доминиковна, тоже актриса, оставила сцену, посвятив себя детям, мужу и петрозаводскому Дому актера, директором которого была много лет и который именно в ее «правление» прославился необыкновенной творческой атмосферой и гостеприимством.

Коллеги помнят Георгия Ситко не только яркой личностью, крупным артистом, но также надежным другом и человеком с активной гражданской позицией, которую он не сдавал до самых последних дней. Им слово.

Заслуженная артистка России, народная артистка Карелии Елена Бычкова:

— После войны мало кто из ушедших на фронт мальчиков вернулся в актерскую профессию. Георгий Ситко вернулся. Нам, тогда молодым артистам, казалось странным, что по утрам он делал пробежки, занимался в гримерке речевыми упражнениями. Лишь позднее мы узнали — после ранений ему было необходимо держать себя в форме, чтобы выходить на сцену.

Пожалуй, больше всего мне запомнилась его роль в спектакле «Не стреляйте в белых лебедей» в Русском драмтеатре. Егор Полушкин в его исполнении был удивительным, как в повести Бориса Васильева: светлым, прозрачным, словно в полете над землей, над пустяками. Думаю, это шло от самого Жоры.

В трудное для нашего театра время Георгий Александрович выступил с памятной всем речью на ступеньках Министерства культуры Карелии. Он близко к сердцу принял планы чиновников провести так называемый секвестр в «Творческой мастерской». В его словах была огромная боль за актерскую профессию, в которую он верил и которой был всецело предан.

Заслуженная артистка Карелии Людмила Зотова:

— Георгий Ситко был самым старшим из нас — актеров Русского драмтеатра, ушедших из него в поисках счастья. Человек, прошедший войну... У меня всегда было ощущение, что он знал что-то такое, чего мы не знали.

Дядя Жора был необыкновенно добрым и теплым человеком. Мы с мужем Владимиром Мойковским только приехали в Карелию, привыкали к новому городу, театру. После того как сыграли свои первые роли, пришел живший по соседству Георгий Александрович, пригласил к себе за накрытый в нашу честь стол: «Дебюты надо отмечать!»

Заслуженные артисты Карелии Валерий и Людмила Баулины:

— Уже много лет нет с нами большого русского актера Георгия Ситко, Георгия Александровича, дяди Жоры, как уважительно и по-домашнему просто мы называли этого поистине народного артиста. День его рождения всегда был связан с новогодней елкой, мешком подарков и красным гримом на его щеках, который не мог удалить целый тюбик вазелина. И еще — со старой военной алюминиевой фляжкой, откуда хоть по глотку, но доставалось всем. Простите нас, дядя Жора! Простите за то, что не поняли, когда за полгода до своего 74-летия, вы попросили: «Ребята, а может, мы отметим мой юбилей в этом году? Давайте устроим праздник?» А мы, не задумавшись, ответили: «Отметим громко через годик, дядя Жора, осталось-то всего ничего!» А всего ничего оставалось до последних аплодисментов, которыми мы провожали Георгия Александровича в последний путь...